alba-longa, Jenni, Gally , Mary1712, Mysh'on, Thymus, Toffee, wandarer, Мильва, Чай с ванилью, Энса - добро пожаловать, заходите почаще (если захочется, конечно )
В качестве приветственного подарка - маленький осенний снарри. Gally , Toffee - для вас дополнительный
Еще один день
До войны оставался один день. Ему ли не знать, когда и как все начнется сызнова. А он и знал. И все тянул с отъездом — до сегодняшнего осеннего дня. Сухие мертвые листья шуршат под ногами — он как будто идет по своим собственным воспоминаниям. Вспомнить есть что, а вот жизни осталось мало — каждый день наперечет. А он все медлит и медлит....
Он так и не прижился в этом волшебном мире, хотя другого - своего, маггловского - тоже толком не узнал. Он пробовал пустить корни — и это обошлось ему очень дорогой ценой, ценой крови, своей и чужой.
Тогда, много лет тому назад, казалось, что война навсегда осталась позади. Он чудом остался жив — первые дни на больничной койке, без голоса, без сил, и Поттер сидит рядом и все что-то рассказывает, говорит — а Северус не слышит, только смотрит на шевелящиеся губы и почему-то думает: «Какой красивый рот...».
Он никогда не переставал удивляться этим своим мыслям — и полной невозможности выразить их вслух. Уж при его-то способностях к словесной эквилибристике. Но может, слова были и не нужны.
А потом... Потом остались воспоминания — и целая жизнь, наполненная событиями, людьми, местами — и этими самыми воспоминаниями. Они никак не стирались из памяти, отказывались уходить на задний план. Он помнил эти губы, и то, что он думал, глядя на них.
Теперь опять война — вечное противостояние добра и зла заливает небо огнем. Ему нечего делать на этом поле битвы, он уже внес свою лепту, пора прощаться. Но он всё никак не может уйти — и остается, еще день, и еще... И вот время истекло. Вокруг никого. Люц был последним — прощаясь, он отчаянно тряс Северуса за плечи («Да очнись же ты — все уже там. Кто вообще еще жив... Что ты себе думаешь?»).
А он ничего не думал — жизнь и так оказалась неожиданно длинной. Да, по большей части горькой на вкус; но теперь он чувствовал лишь благодарность.
Пошел дождь, мелкий, настойчивый — тяжелая ткань плаща постепенно намокла и холодная влага стала второй кожей — а он все продолжал кружить по парку черной встревоженной птицей.
Ну всё, пора.
Дверь открылась сразу же, как будто бы его ждали. Поттер мало изменился с возрастом — только волосы почти все поседели, и глаза цвета речной воды глубоко запали и светились сейчас каким-то странным блеском.
- Ты все-таки пришел.
- Да. Может быть, на и на этот раз судьба будет благосклонна.
- Я в это верю. - Поттер стиснул его ладонь, не то в рукопожатии, не то просто чтобы убедиться, что Северус ему не мерещится.
- Ну что ж... Корабль тонет, зато крысы разбежались.
- Да. Ну ладно, в случае чего, стану приведением, чтобы навещать тебя по ночам.
- Нет уж, Поттер. Изволь навещать меня во плоти.
- Хорошо.
- Обещаешь?
- Обещаю.